1. Skip to Menu
  2. Skip to Content
  3. Skip to Footer>
  • Баннер

Завещание Ю. П. Лермонтова

 

       Лермантов… Юрий Петрович, отец поэта по родовой традиции избрал военную службу. После окончания Первого кадетского корпуса в Петербурге, служил в Кексгольмском пехотном полку, в 1805 - 1808 гг. во время войн был в заграничных походах. В 1811 году по болезни вышел в отставку в чине капитана и поселился в сельце Кропотово Ефремовского уезда Тульской губернии. В 1813 году в селе Васильевском, родовом имении Арсеньевых, познакомился с М. М. Арсеньевой, и женился на ней,  несмотря на недовольство ее матери Елизаветы Алексеевны, считавшей, что ее дочь достойна лучшей партии. После свадьбы молодая семья жила в Тарханах. В 1817 году супруга умерла, отношения Юрия Петровича с тещей обострились. И он уехал в свое имение Кропотово, оставив сына на воспитание бабушке. Право безраздельно распоряжаться судьбой внука она закрепила завещанием, в котором объявляла его своим единственным наследником при условии фактически полного отказа зятя участвовать в воспитании сына. Юрий Петрович вынужден был пойти на эту жертву, т. к. не мог обеспечить будущее сына. С сыном Юрий Петрович виделся в Кропотове в 1827 г., затем ежегодно в Москве, внимательно следил за развитием его дарования, ценил его талант.

 

Юрий Петрович скончался в октябре 1831 года, вдали от сына. Завещание, составленное им в январе того же года, и стихотворения Лермонтова, написанные после его смерти, говорят о большой внутренней близости между отцом и сыном. Мы обратимся к завещанию.

       Копия данного завещания находится в Тульском Государственном архиве Тульской области в деле 384 описи 1 фонда 1. В данном фонде хранятся документы Тульской губернской ученой архивной комиссии.

[л. 61]

Во имя Бога: Отца, сына и Святого Духа, Аминь.

По благости его Милосерднаго Бога, находясь в совершенном здравии души и тела, нашёл я за нужное написать сиё моё родительское наставление и вместе завещание тебе, дрожайший сын мой, Михаил и как наследнику небольшого моего имущества объявить непременную мою волю, которую выполнить в точности прошу и заклинаю тебя как отец и как христианин, будучи твердо уверен, что за невыполнение оной ты будешь судиться со мной пред лицом праведного Бога.

И так благословляю тебя, любезнейший сын мой, именем Господа нашего Иисуса Христа, Котораго молю со всею теплою верою нежнаго отца, да будет Он милосерден к тебе, да осенит тебя Духом своим Святым и наставить тебя на путь правый: шествуя им, ты найдёшь возможное блаженство для человека.

Хотя ты ещё и в юных летах, но я вижу, что ты одарен способностями ума, - не пренебрегай ими и всего более страшись употреблять оныя на что либо вредное или безполезное: это талант в котором ты должен будешь некогда дать отчёт Богу, - Ты имеешь любезнейший сын мой доброе сердце, не ожесточай его даже и самою несправедливостью и неблагодарностью людей,- ибо с ожесточением ты сам впадаешь в презираемые тобой пороки. Верь, что истинная, нелицемерная любовь к Богу и ближнему есть единственное средство жить и умереть покойно.

Благодарю тебя, безценный друг мой, за любовь твою ко мне и нежное твоё внимание, которое я мог замечать, хотя и лишен был утешения жить вместе с тобою. - Тебе известны причины моей с тобой разлуки и я уверен, что ты за сие укорять меня не станешь. Я хотел сохранить тебе состояние, хотя с самою чувствительнейшею для себя потерею, - и Бог вознаградил меня, - ибо вижу, что я в сердце и уважении твоём ко мне ничего не потерял.

Прошу тебя уверить свою бабушку, что я вполне отдавал ей справедливость во всех благоразумных поступках ея в отношении [л. 61об] твоего воспитания и образования и, к горести моей должен был молчать, когда видел противное, дабы избежать неминуемаго неудовольствия. Скажи ей, что несправедливости ея ко мне я всегда чувствовал очень сильно и сожалел о ея заблуждении, ибо явно, она полагала видеть во мне своего врага, тогда как я был готов любить ея всем сердцем, как мать обожаемой мною женщины…. Но.. Бог да простит ей сие заблуждение, как я ей его прощаю. –

Наконец тебе, любезнейший сын мой, известно: какия нежные узы родства и дружбы связывали, меня с моим семейством и сколько сия дружба услаждала горестные дни моей жизни, и так, за сию то любовь и за сии жертвы впрве и требовать ор тебя, как приемника сердца и души моей продлить и за гробом мою любовь и нежное о них попечение, которое я имел во всю жизнь мою. А потому для законнаго  и справедливаго делема неразделеннаго еще между мною и тремя сестрами моими имения, долгом почитаю объяснить тебе мою волю, а именно: сельцо Любашевка, Кропотово тож, составляет все наше недвижимое имение, в коем считается по 7-мой ревизии 150 мужскаго пола душ из числа сих душ по 4 мужескаго пола дворовых людей отделены еще покойной матерью моею каждой сестре и числятся за ними по ревизии, следовательно, остается 147 душ. Сие число должно быть разделено пополам между тобой любезнейший сын мой и тремя сестрами моими: Александрою, Натальею и Еленою. Которыя между собою разделят по равной части: движимость, находящееся в доме, должна быть отдана трем упомянутым сестрам. Предоставить им право жить по смерть их в сем доме и быть опекуншами или попечительницами.

Имение сие заложено в Опекунском Совете, и потому долг ляжет на число доставшихся каждому душ. Кроме сего еще имеется на мне партикулярнаго долга три тысячи [л. 62] пятьсот рублей, а именно: Капитанше Дарии Васильевне Скорлетовой две тысячи рублей и надворной Советнице Демидовой тысячу пятьсот рублей, которые и прошу заплатить имеющихся двенадцати тысяч рублей в долгах по заёмным письмам: на Господина Чиновнике VII класса Луке Алексеевиче Левшине пяти тысяч рублей, на Тайной Советнице Авдотии Евгениевне Боборыкиной пяти тысяч рублей и на девице Екатерине и Елизавете Кошкиных двух тысяч рублей. Из остальных же за уплатою моего долга, восьми тысяч пятисот рублей определяю четырём сёстрам моим, полагая в том числе и замужнюю Авдотью Петровну Поусочину – Отрашкевичеву, каждой по две тысячи рублей ассигнациями и остальные пятьсот рублей отпущенному на волю сестрою моею Александрою малолетнему Александру, по крестному отцу Петрову. Если же до смерти моей в сем капитале произойдёт убавок, то, оставя последний пункт в полторы тысячи в своём виде, остальные деньги разделить по ровной части между упомянутыми четырьми, моими сестрами, а сему младенцу Александру испрашиваю твоего покровительства.

Выполнением в точности сего завещания моего, дрожайший сын мой, ты успокоишь дух отца твоего, который в вечности благословлять и молить за тебя у Престола Всевышняго будет. Сего 1831 года января 28 дня Отец твой Юрий Петров Лермонтов.

Переписано с листов, отпечатанных на машинке. Каких-либо отметок на листах не имеется, кроме нумерации листов.

Огнев Валентин. 2017 год.

 

Joomla